Самойлова я маленький горло в ангине за окнами падает снег
Poesy.site
Стихотворение «Из детства» на русском языке, написанное в 1956 год. Автором произведения является Самойлов, Давид Самуилович.
Переключатель меню
Я — маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег… »
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезы постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я, маленький, глупый, больной.
Анализ стихотворения Давида Самуиловича Самойлова «Из детства»
Кажется, что детство – это самое счастливое время в жизни человека. Что оно ничем не омрачается, что дети – самый беззаботный народ. Стихотворение «Из детства» Давида Самойлова, написанное в 1956 году и вошедшее в сборник «Второй перевал», опровергает такие мысли.
В качестве лирического героя выступает сам поэт, говоря от первого лица. Действие переносит читателя далеко в прошлое. Благодаря живым образам, созданных талантом Давида Самуиловича, он может видеть комнатку, где на кровати лежит мальчик. За окном зима, снег пушистыми хлопьями покрывает улицы, а ребенок вынужден лежать под одеялом. Он тяжело заболел ангиной, поэтому отец малыша читает ему вслух.
Многие могут удивиться, что же в этой картине такого, что способно противоречит мнению о беспечности детства. А вот что: маленький герой стихотворения не желает обычных для своих сверстников сказок и потешек. Его интересуют другие, более глубокие и серьезные темы. Ребенок просит читать ему о Вещем Олеге и очень остро отзывается на эту трагическую историю:
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезу постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
И хотя автор в последних строках называет себя «маленьким, глупым, больным», нельзя согласиться с этим самоуничижительным определением. Думается, что Давид Самуилович иронизирует, когда вспоминает об этом эпизоде своего детства. Потому что способность сопереживать кому-либо, даже если речь идет о легендарных персонажах, представляется поэту важным качеством. Кроме того, он еще не раз потом обратится к историческим сюжетам в своих произведениях.
Возможно, ирония поэта относится к тому, что называют горем от ума. Автор поясняет: «И плачу над бренностью мира…»
На самом деле, маленького человека, который имея большое сердце и быстрый разум, который уже сейчас осознает, что мир несправедлив, хочется пожалеть. Будущее для него рисуется одновременно и прекрасным, и полным разочарования и страданий. В этом случае такие стороны характера, как доброта и отзывчивость, станут бременем, которое словно ангина, держит за горло.
Однако это только догадки. После трогательной кульминации во второй строфе, где автор так красочно описывает терзания сострадательной детской души, поэт успокаивает читателя:
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
Используя эти удивительные сравнения, он возвращает нас в уютную атмосферу зимнего вечера.
Источник
Опубликовано: 4 окт. 2015 г.
Маленький, глупый, больной Стихи Д.Самойлова Я — маленький, горло в ангине, За окнами падает снег И папа поет, поет мне «как ныне | Сбирается вещий Олег». | 2 раза Я слушаю песню и плачу, Рыданье в подушке душу. И слезы, и слезы постылые прячу | И дальше, и дальше, и дальше прошу. | 2 раза Осеннею мухой квартира Дремотно жужжит за стеной. И плачу, и плачу над бренностью мира | Я — маленький, глупый, больной. | 2 раза
Мищук Валерий. (10 марта 1951 года), Мищук Вадим. (5 июля 1956 года).
Родились в Риге, сейчас живут в Москве. Долгое время играли в группе «Домино». В Риге Валерий занимался в театральной студии. Музыкальное образование на двоих — Валера учился (будучи в 7 классе), играть на аккордеоне. Оба закончили Рижский политехнический институт, Валерий — экономист, Вадим — электрик. Вышли аудиокассеты, пластинки, компакт-диск, видеокассета. В последние годы братья Мищуки часто выступают вместе с Леонидом Сергеевым. Есть совместные песни. Вышел совместный диск.
Рассказывает Валерий Мищук: «Сколько я себя помню — мы всегда вместе пели и долго наши пути то сходились, то расходились. Я уже с 1966 года занимался авторской песней, мы в Риге и знали тогда в АП всего несколько имен. Вадим тогда больше интересовался роком, ВИА. «Домино» было позже. Когда в 1976 году Вадим вернулся из армии, я уже со своими песнями пришел в клуб — в 1976 году в Риге образовался клуб самодеятельной песни «Поющий вигвам». Я там побыл, а через полгода, когда Вадим вернулся из армии, затащил его в этот клуб, и уже в 1977 году мы начали работать втроем (с Сергеем Будановым), еще без названия, как ансамбль. Потом к нам присоединились девушки — дуэт из Риги. После Грушинки 1977 года — нас вдохновил фестиваль — мы организовали ансамбль и назвали его «Домино». Ансамбль существует вплоть до 1989 года — к тому времени мы опять остались втроем с С. Будановым. Потом Е. Вдовин нас пригласил в Москву для того, чтобы заняться песней более плотно и профессионально. С тех пор мы с Вадимом вдвоем — мы отказались от названия и стали просто Мищуками. Свои песни у нас были, но мы пели много чужого, и нас долго знали как исполнителей. Потихоньку свои песни стали вытеснять чужие. Разделение труда такое: Вадим больше музыкант, а я больше поэт, но песни у нас все равно совместные. Мы можем петь и у костра, и со сцены — на какую только публику мы не пели, но репертуар при этом менять не приходилось — мы делали только некоторые перестановки в программах. В 1995 году мы вдвоем были полтора месяца в США и дали там 24 концерта в 24 городах.»
Обнинск, оазис Обнинск, авторская песня, песни у костра, бардовская песня, гитара, песни гитара, шансон, как играть, концерт 2015, аккорды гитары, выступление, объединение ОАЗИС, фестиваль авторской песни, как играть на гитаре, авторская песня, под гитару, Мой канал посвящен авторской песне, хорошей поэзии и музыке, деятельности Общества авторов и исполнителей, ОАЗИСа.
В основном, на моем канале песни, авторами которых являются члены ОАЗИСа, но есть и «каверы». Мы часто приглашаем в ОАЗИС наших друзей, и тогда снимаем их выступления и авторские вечера. И поэтому здесь вы сможете услышать песни как из классики жанра авторской песни (Окуджава, Высоцкий, Визбор ит.д.), так и современных авторов таких, как Ольга Чикина, Эльира Галеева, Роман Филиппов, Григорий Данской, Михаил Башаков и других, Каждый год ОАЗИС организует большой фестиваль авторской песни «Обнинская Нота», на который съезжаются авторы и исполнители со всех концов Земли. Все видео сняты и опубликованы с разрешения исполнителей
Слушайте с удовольствием 🙂
Источник
«Из детства» Давид Самойлов
Я — маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег… »Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезы постыдные прячу,И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я, маленький, глупый, больной.
Анализ стихотворения Самойлова «Из детства»
Кажется, что детство – это самое счастливое время в жизни человека. Что оно ничем не омрачается, что дети – самый беззаботный народ. Стихотворение «Из детства» Давида Самойлова, написанное в 1956 году и вошедшее в сборник «Второй перевал», опровергает такие мысли.
В качестве лирического героя выступает сам поэт, говоря от первого лица. Действие переносит читателя далеко в прошлое. Благодаря живым образам, созданных талантом Давида Самуиловича, он может видеть комнатку, где на кровати лежит мальчик. За окном зима, снег пушистыми хлопьями покрывает улицы, а ребенок вынужден лежать под одеялом. Он тяжело заболел ангиной, поэтому отец малыша читает ему вслух.
Многие могут удивиться, что же в этой картине такого, что способно противоречит мнению о беспечности детства. А вот что: маленький герой стихотворения не желает обычных для своих сверстников сказок и потешек. Его интересуют другие, более глубокие и серьезные темы. Ребенок просит читать ему о Вещем Олеге и очень остро отзывается на эту трагическую историю:
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезу постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
И хотя автор в последних строках называет себя «маленьким, глупым, больным», нельзя согласиться с этим самоуничижительным определением. Думается, что Давид Самуилович иронизирует, когда вспоминает об этом эпизоде своего детства. Потому что способность сопереживать кому-либо, даже если речь идет о легендарных персонажах, представляется поэту важным качеством. Кроме того, он еще не раз потом обратится к историческим сюжетам в своих произведениях.
Возможно, ирония поэта относится к тому, что называют горем от ума. Автор поясняет: «И плачу над бренностью мира…»
На самом деле, маленького человека, который имея большое сердце и быстрый разум, который уже сейчас осознает, что мир несправедлив, хочется пожалеть. Будущее для него рисуется одновременно и прекрасным, и полным разочарования и страданий. В этом случае такие стороны характера, как доброта и отзывчивость, станут бременем, которое словно ангина, держит за горло.
Однако это только догадки. После трогательной кульминации во второй строфе, где автор так красочно описывает терзания сострадательной детской души, поэт успокаивает читателя:
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
Используя эти удивительные сравнения, он возвращает нас в уютную атмосферу зимнего вечера.
Смотри больше:
Самойлов
1 июня родился Давид Самуилович Кауфман (1920 — 1990).
«Из детства». Здесь и далее читает автор
Я — маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег…»
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезы постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я, маленький, глупый, больной.
Здесь дерево качается: — Прощай! —
Там дом зовет: — Остановись, прохожий!
Дорога простирается: — Пластай
Меня и по дубленой коже
Моей шагай, топчи меня пятой,
Не верь домам, зовущим поселиться.
Верь дереву и мне. —
А дом: — Постой! —
Дом желтой дверью свищет, как синица.
А дерево опять: — Ступай, ступай,
Не оборачивайся. —
А дорога:
— Топчи пятой, подошвою строгай.
Я пыльная, но я веду до бога! —
Где пыль, там бог.
Где бог, там дух и прах.
А я живу не духом, а соблазном.
А я живу, качаясь в двух мирах,
В борении моем однообразном.
А дерево опять: — Ну, уходи,
Не медли, как любовник надоевший! —
Опять дорога мне: — Не тяготи!
Ступай отсюда, конный или пеший. —
А дом — оконной плачет он слезой.
А дерево опять ко мне с поклоном.
Стою, обвит страстями, как лозой,
Перед дорогой, деревом и домом.
«Слова».
Красиво падала листва,
Красиво плыли пароходы.
Стояли ясные погоды,
И праздничные торжества
Справлял сентябрь первоначальный,
Задумчивый, но не печальный.
И понял я, что в мире нет
Затертых слов или явлений.
Их существо до самых недр
Взрывает потрясенный гений.
И ветер необыкновенней,
Когда он ветер, а не ветр.
Люблю обычные слова,
Как неизведанные страны.
Они понятны лишь сперва,
Потом значенья их туманны.
Их протирают, как стекло,
И в этом наше ремесло.
«Давай поедем в город…»
Давай поедем в город,
Где мы с тобой бывали.
Года, как чемоданы,
Оставим на вокзале.
Года пускай хранятся,
А нам храниться поздно.
Нам будет чуть печально,
Но бодро и морозно.
Уже дозрела осень
До синего налива.
Дым, облако и птица
Летят неторопливо.
Ждут снега, листопады
Недавно отшуршали.
Огромно и просторно
В осеннем полушарье.
И все, что было зыбко,
Растрепанно и розно,
Мороз скрепил слюною,
Как ласточкины гнезда.
И вот ноябрь на свете,
Огромный, просветленный.
И кажется, что город
Стоит ненаселенный, —
Так много сверху неба,
Садов и гнезд вороньих,
Что и не замечаешь
Людей, как посторонних…
О, как я поздно понял,
Зачем я существую,
Зачем гоняет сердце
По жилам кровь живую,
И что, порой, напрасно
Давал страстям улечься,
И что нельзя беречься,
И что нельзя беречься…
Давид Самойлов
Я — маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег… «
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезы постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я, маленький, глупый, больной.
* * *
Борис Рыжий
Ну вот, я засыпаю наконец,
уткнувшись в бок отцу, еще отец
читает: «Выхожу… я на дорогу…»
Совсем один? Мне пять неполных лет.
Я просыпаюсь, папы рядом нет,
и тихо так и тлеет понемногу
в окне звезда, деревья за окном,
как стражники, мой охраняют дом.
И некого бояться мне, но все же
совсем один. Как бедный тот поэт.
Как мой отец. Мне пять неполных лет.
И все мы друг на друга так похожи.
Источник
Я — маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег… «
Я слушаю песню и плачу,
Рыданье в подушке душу,
И слезы постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремотно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я, маленький, глупый, больной.
Загрузка…
Еще стихотворения:
- Я с детства ненавидел хор А. Шепеленко Я с детства ненавидел хор — согласный строй певцов. И согласованный напор отлаженных гребцов. И общность наклоненных спин. И общий водопой. Живу один. Дышу один. Плачу одной судьбой….
- Бегу все быстрее от детства Бегу все быстрее от детства, Мне некуда, некуда деться — Горят за спиною мосты — Ни вправо, ни влево, ни ниже, Огонь полыхает все ближе, И нет под руками воды,…
- Бессонница До края земли солнце краем дотронется, — И окна малиновым вспыхнут огнем! И выйдет терзать мою душу бессонница Из черной пещеры, где пряталась днем. Душа скорбит и молится У бездны…
- Футбол моего детства Поселковое смуглое лето. Над поляной резиновый мяч. …Я проспал передачу, а эта — была лучшею из передач! Даже слезы в глазах от досады! Но, кляня виновато жару, знаю я, что…
- Когда в кругу убийственных забот Когда в кругу убийственных забот Нам все мерзит — и жизнь, как камней груда, Лежит на нас,- вдруг, знает бог откуда, Нам на душу отрадное дохнет, Минувшим нас обвеет и…
- Стихи о любви За тонкой стеной замирала рояль, Шумели слышней и слышней разговоры,- Ко мне ты вошла, хороша, как печаль, Вошла, подняла утомленные взоры… За тонкой стеной зарыдала рояль. Я понял без слов…
- Из В. Гюго («Есть существа, которые от детства…») Есть существа, которые от детства Мечты свои, надежды и желанья Кидают на ветер. Ничтожный случай Владеет их судьбой. Они стремятся, Куда глаза глядят, не думая о цели, От истины не…
- Я все плачу — я все плачу Я все плачу — я все плачу — плачу за каждый шаг. Но вдруг — бывает!- я хочу пожить денек за так. И жизнь навстречу мне идет, подарки дарит мне,…
- Смеялись люди за стеной Е. Ласкиной Смеялись люди за стеной, а я глядел на эту стену с душой, как с девочкой больной в руках, пустевших постепенно. Смеялись люди за стеной. Они как будто издевались….
- Воспоминания детства 1. Рассвет Мне детство предстает, как в утреннем тумане Долина мирная. Под дымчатый покров, Сливаясь, прячутся среди прохлады Леса зеленые и линии холмов, А утро юное бросает в ликованье Сквозь…
- Друг детства Сегодня вспомнил я, что друга позабыл, Который в детстве мне других дороже был. Он был честней меня, смелее и умней, Он в трудные часы был совестью моей. Бывало — с…
- Среди печали и утех Среди печали и утех, Наверно, что-то я не видел. Прошу прощения у тех, Кого нечаянно обидел. Когда бы это ни случилось — Вчера лишь… Иль давным-давно Ушла обида иль забылась,…
- Житейская иерархия Строго различаем мы с давнишних пор: Маленький воришка или крупный вор. Маленький воришка — пища для сатир, Крупный вор — наверно, где-нибудь кассир; Маленького вора гонят со двора, Крупного сажают…
- С детства приученная к оплеухам С детства приученная к оплеухам, В жизни с раздробленным мелко ядром Целое я собирала по крохам, — Трогала море глазом и ухом, Трогала небо нюхом и вздохом, Трогала землю пяткой…
- Я с детства был в душе моряк Я с детства был в душе моряк, Мне снились мачта и маяк, Родня решила: «он маньяк, Но жизнь мечты его остудит.» Мне дед сказал: «Да будет так!» Мне дед сказал:…
Вы сейчас читаете стих Из детства, поэта Самойлов Давид
Источник
Àõ, íàâåðíîå, Àííà Àíäðåâíà,
Âû âîâñå íå ïðàâû.
Íå èç ñîðà ðîäÿòñÿ ñòèõè,
À èç ãîðüêîé îòðàâû,
À èç ãîðüêîé è æãó÷åé,
Êîòîðàÿ êîð÷èò è òðàâèò.
È ïîãóáèò.
È òîëüêî òðàâèíêó
Äëÿ ñòðî÷êè îñòàâèò.
Âûäàþùèéñÿ ñîâåòñêèé, ðóññêèé ïîýò Äàâèä Ñàìóèëîâè÷ Ñàìîéëîâ (Êàóôìàí) ðîäèëñÿ 1 èþíÿ 1920 ãîäà â Ìîñêâå. Îòåö åãî áûë âðà÷îì, ó÷àñòíèêîì Ïåðâîé ìèðîâîé è Ãðàæäàíñêîé âîéí; â ãîäû Îòå÷åñòâåííîé âîéíû ðàáîòàë â òûëîâîì ãîñïèòàëå. Îáðàçû ðîäèòåëåé ïðèñóòñòâóþò â ñòèõàõ Ñàìîéëîâà; âîñïîìèíàíèÿ äåòñòâà îòðàçèëèñü â àâòîáèîãðàôè÷åñêîé ïðîçå êîíöà 1970-õ íà÷àëà 1980-õ ãîäîâ.
Øêîëüíèê Äàâèä Êàóôìàí ïèñàë ñòèõè, â¸ë äíåâíèê. Íà îáëîæêå òîé ÷àñòè åãî äíåâíèêà, êîòîðàÿ äàòèðóåòñÿ 1935 ãîäîì, áûëî íàïèñàíî øóòëèâîå ïðåäîñòåðåæåíèå äëÿ ðîäèòåëåé: «Ïðîøó â ñèþ òåòðàäü íîñà íå ñîâàòü…»).
ÈÇ ÄÅÒÑÒÂÀ
ß — ìàëåíüêèé, ãîðëî â àíãèíå.
Çà îêíàìè ïàäàåò ñíåã.
È ïàïà ïîåò ìíå: ‘Êàê íûíå
Ñáèðàåòñÿ âåùèé Îëåã… ‘
ß ñëóøàþ ïåñíþ è ïëà÷ó,
Ðûäàíüå â ïîäóøêå äóøó,
È ñëåçû ïîñòûäíûå ïðÿ÷ó,
È äàëüøå, è äàëüøå ïðîøó.
Îñåííåþ ìóõîé êâàðòèðà
Äðåìîòíî æóææèò çà ñòåíîé.
È ïëà÷ó íàä áðåííîñòüþ ìèðà
ß, ìàëåíüêèé, ãëóïûé, áîëüíîé.
Íà òâîð÷åñêîå ñòàíîâëåíèå áóäóùåãî ïîýòà áîëüøîå âëèÿíèå îêàçàë äðóã ñåìüè, èñòîðè÷åñêèé ðîìàíèñò Â.ßí.
Êàê ìíîãèå åãî ðîâåñíèêè, Äàâèä Ñàìîéëîâ (åãî íàñòîÿùàÿ ôàìèëèÿ ïî îòöó Êàóôìàí) áûë ïàòðèîòîì ñâîåé ñòðàíû. Îí ïðîñèëñÿ äîáðîâîëüöåì íà ñîâåòñêî-ôèíñêóþ âîéíó. Íî òóäà ñòóäåíòà Ìîñêîâñêîãî èíñòèòóòà ôèëîñîôèè, ëèòåðàòóðû è èñòîðèè íå âçÿëè ïî ñîñòîÿíèþ çäîðîâüÿ. Â 1941 ãîäó Äàâèä Ñàìîéëîâ âñå æå îòïðàâëÿåòñÿ íà ôðîíò.
ÑÎÐÎÊÎÂÛÅ
1961
Ñîðîêîâûå, ðîêîâûå,
Âîåííûå è ôðîíòîâûå,
Ãäå èçâåùåíüÿ ïîõîðîííûå
È ïåðåñòóêè ýøåëîííûå.
Ãóäÿò íàêàòàííûå ðåëüñû.
Ïðîñòîðíî. Õîëîäíî. Âûñîêî.
È ïîãîðåëüöû, ïîãîðåëüöû
Êî÷óþò ñ çàïàäà ê âîñòîêó…
À ýòî ÿ íà ïîëóñòàíêå
 ñâîåé çàìóðçàííîé óøàíêå,
Ãäå çâåçäî÷êà íå óñòàâíàÿ,
À âûðåçàííàÿ èç áàíêè.
Äà, ýòî ÿ íà áåëîì ñâåòå,
Õóäîé, âåñåëûé è çàäîðíûé.
È ó ìåíÿ òàáàê â êèñåòå,
È ó ìåíÿ ìóíäøòóê íàáîðíûé.
È ÿ ñ äåâ÷îíêîé áàëàãóðþ,
È áîëüøå íóæíîãî õðîìàþ,
È ïàéêó íàäâîå ëîìàþ,
È âñå íà ñâåòå ïîíèìàþ.
Êàê ýòî áûëî! Êàê ñîâïàëî —
Âîéíà, áåäà, ìå÷òà è þíîñòü!
È ýòî âñå â ìåíÿ çàïàëî
È ëèøü ïîòîì âî ìíå î÷íóëîñü!..
Ñîðîêîâûå, ðîêîâûå,
Ñâèíöîâûå, ïîðîõîâûå…
Âîéíà ãóëÿåò ïî Ðîññèè,
À ìû òàêèå ìîëîäûå!
Ñíà÷àëà îí ïîïàäàåò íà ðàáî÷èé ôðîíò, ðîåò îêîïû ïîä Âÿçüìîé. Ïîçæå, çàêîí÷èâ â ýâàêóàöèè âîåííî-ïåõîòíîå ó÷èëèùå ëåòîì 1942, áûë íàïðàâëåí íà Âîëõîâñêèé ôðîíò. Áûë íåîäíîêðàòíî ðàíåí, íî ïîñëå ãîñïèòàëåé ñíîâà ðâàëñÿ íà ïåðåäîâóþ.
Çäåñü, íà ïåðåäíåì êðàå, ëåæàò èñòîêè ìíîãèõ åãî âîåííûõ ñòèõîâ.
 ÷àñòÿõ 1-ãî Áåëîðóññêîãî ôðîíòà îñâîáîæäàë Ïîëüøó, Ãåðìàíèþ; îêîí÷èë âîéíó â Áåðëèíå.  ïîýìå «Áëèæíèå ñòðàíû. Çàïèñêè â ñòèõàõ» (19541959) Ñàìîéëîâ ïîäâåë èòîã âàæíåéøåãî ýòàïà áèîãðàôèè ñâîåãî ïîêîëåíèÿ:
Îòìàõàëî ìîå ïîêîëåíüå
Ãîäû ñòðàíñòâèé è ãîäû ó÷åíüÿ…
Äà, èñïèòà äî äíà êðóãîâàÿ,
Õìåëåì þíîñòè ïîëíàÿ ÷àøà.
Îòãðåìåëà âîéíà ìèðîâàÿ
Íàøà, êðîâíàÿ, çëàÿ, âòîðàÿ.
Íó à òðåòüÿ óæ áóäåò íå íàøà!..
Èìÿ Äàâèäà Ñàìîéëîâà ñòàëî èçâåñòíî øèðîêîìó êðóãó ñîâåòñêèõ ÷èòàòåëåé ïîñëå âûõîäà åãî ïîýòè÷åñêîãî ñáîðíèêà «Äíè» (1970).  ñëåäóþùåì ñâîåì ñáîðíèêå «Ðàâíîäåíñòâèå» (1972) ïîýò îáúåäèíèë ëó÷øèå ñòèõè èç ñâîèõ ïðåæíèõ êíèã.
Äàâèä Ñàìîéëîâ ïðàêòè÷åñêè íå ó÷àñòâóåò â îôèöèàëüíîé ïèñàòåëüñêîé æèçíè, íî êðóã åãî îáùåíèÿ ÷ðåçâû÷àéíî øèðîê.  ïîäìîñêîâíóþ Îïàëèõó, ãäå ñ 1967 ãîäà îí ïîñåëÿåòñÿ, ïðèåçæàåò Ãåíðèõ Áåëëü, ìíîãèå äðóãèå çíàìåíèòûå ëèòåðàòîðû òîãî âðåìåíè. Ïîýò áëèçêî äðóæèë ñî ìíîãèìè ñâîèìè âûäàþùèìèñÿ ñîâðåìåííèêàìè — Ô.Èñêàíäåðîì, Þ.Ëåâèòàíñêèì, Á.Îêóäæàâîé, Í.Ëþáèìîâûì, Ç.Ãåðäòîì, Þ.Êèìîì
ÏÎÄÌÎÑÊÎÂÜÅ
Åñëè á ó ìåíÿ õâàòèëî ãëèíû,
ß á ñëåïèë òàêèå æå ðàâíèíû;
Åñëè áû ìíå òó÷ è ñîëíöà äàëè,
ß á òàêèå æå óñòðîèë äàëè.
Âñå íåãðîìêî, ìÿãêî, íåïîñïåøíî,
Ñ ãëàçîìåðîì ñóçäàëüñêîãî òîëêà —
Ðàññàäèë áû ñîñíû è îðåøíèê
È ñåëî ïîñòàâèë ó ïðîñåëêà.
Áåç ïóñòûõ çàòåé, áåç ñóåñëîâüÿ
Âñå áû ñîçäàë òàê, êàê â Ïîäìîñêîâüå.
Íåñìîòðÿ íà ñåðüåçíîå çàáîëåâàíèå ãëàç, îí ìíîãî ðàáîòàåò àðõèâàõ. Òàêæå ðàáîòàåò íàä ïüåñîé î ðåâîëþöèè 1917 ãîäà, èçäàåò «Êíèãó î ðóññêîé ðèôìå», çàíèìàåòñÿ ïåðåâîäàìè ïîýçèè ñ ïîëüñêîãî, ÷åøñêîãî, âåíãåðñêîãî è äðóãèõ ÿçûêîâ.
 1974 ãîäó âûøëà êíèãà Äàâèäà Ñàìîéëîâà «Âîëíà è êàìåíü», êîòîðóþ êðèòèêè íàçâàëè ñàìîé ãëàâíîé åãî «ïóøêèíñêîé» êíèãîé — íå òîëüêî ïî ÷èñëó óïîìèíàíèé î À.Ñ.Ïóøêèíå, íî, ñàìîå ãëàâíîå, — ïî ïîýòè÷åñêîìó îùóùåíèþ ìèðà àâòîðîì.
Å.Åâòóøåíêî â ñâîåîáðàçíîé ñòèõîòâîðíîé ðåöåíçèè íà ýòó êíèãó íàïèñàë:
«È ÷èòàþ ÿ «Âîëíó è êàìåíü»
òàì, ãäå ìóäðîñòü âûøå ïîêîëåíüÿ.
Îùóùàþ è âèíó, è ïëàìåíü,
ïîçàáûòûé ïëàìåíü ïîêëîíåíüÿ».
 1976 Ñàìîéëîâ ïîñåëÿåòñÿ â ýñòîíñêîì ïðèìîðñêîì ãîðîäå Ïÿðíó. Çäåñü íîâûå âïå÷àòëåíèÿ îòðàæàþòñÿ â ñòèõàõ, âîøåäøèõ â ñáîðíèêè Âåñòü (1978), Óëèöà Òîîìèíãà, Çàëèâ, Ëèíèè ðóêè (âñå 1981).
Ñ 1962 ãîäà Äàâèä Ñàìîéëîâ âåë äíåâíèê, ìíîãèå çàïèñè èç êîòîðîãî ïîñëóæèëè îñíîâîé äëÿ ïðîçû, èçäàííîé ïîñëå åãî ñìåðòè îòäåëüíîé êíèãîé «Ïàìÿòíûå çàïèñêè» (1995). Áëèñòàòåëüíûé þìîð Äàâèäà Ñàìîéëîâà ïîðîäèë ìíîãî÷èñëåííûå ïàðîäèè, ýïèãðàììû, øóòëèâûé ýïèñòîëÿðíûé ðîìàí, «íàó÷íûå» èçûñêàíèÿ ïî èñòîðèè ñòðàíû Êóðçþïèè è ò.ï. ïðîèçâåäåíèÿ, ñîáðàííûå àâòîðîì è åãî äðóçüÿìè â ñáîðíèê «Â êðóãó ñåáÿ» (÷àñòè÷íî îïóáëèêîâàí â 1993 ãîäó).
Èç ïîýìû «ÑÒÐÓÔÈÀÍ»
(ÍÅÄÎÑÒÎÂÅÐÍÀß ÏÎÂÅÑÒÜ)
1
À ãäå-òî, ãîâîðÿò, â Ñàõàðå,
Íàøåë ðèñóíêè Ïèòåð Ïýí:
Ïîäîáíûå ñêàôàíäðàì õàðè
È óñèêè âðîäå àíòåíí,
À ìîæåò — ìàëåíüêèå ðîãè.
(Âîçìîæíî — äóõè èëè áîãè, —
Ïèñàë ïðîôåññîð Îëüäåðîããå.)
2
Äóë ñèëüíûé âåòåð â Òàãàíðîãå,
Îáû÷íûé â ïîðó íîÿáðÿ.
Ìíîãîîáðàçíûå òðåâîãè
Òîìèëè ðóññêîãî öàðÿ,
Îò íåóñòðîéñòâà è äîñàä
Îí âûõîäèë â îñåííèé ñàä
Äëÿ ñîâåðøåíüÿ ìîöèîíà,
Ãäå êðîíû ïåëè èññòóïëåííî
È ñîáèðàëñÿ ñíåãîïàä.
ß, âïðî÷åì, íå áûë â òîì ñàäó
È òî÷íî âåäàòü íå ìîãó,
Êàê âåòðû âåÿëè ìîðñêèå òîì äîñòîïàìÿòíîì ãîäó
Óìåð ïîýò 23 ôåâðàëÿ 1990 ãîäà â Ïÿðíó.
Ïîâòîðè, âîññîçäàé, âîçâåðíè
Æèçíü ìîþ, íî îñòðåé è êîðî÷å.
Ñëåé â åäèíóþ íî÷ü ìîè íî÷è
È â åäèíñòâåííûé äåíü ìîè äíè.
Äåíü åäèíñòâåííûé, äîëãèé, åäèíûé,
Íî÷ü îäíà, ÷òî ïðîæèòü ìíå äàíî.
À ïîä óòðî îòëåò ëåáåäèíûé —
Êðèê îäèí è ïðîùàíüå îäíî.
Íà ïðàâàõ Àíîíñà Æóðíàëà «ÍÆ» ¹6 (èþíü 2010ã.)
Источник
